Blok, Alekszandr: Neznanka (Незнакомка Szerb nyelven)

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной.
И раздается детский плач.

И каждый вечер за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе ко всему приученный
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas» кричат.

И каждый вечер в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Её упругие шелка,
И шляпа с траурньми перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный,
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище.
И ключ поручен только мне.
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

1906

Kad je veče, nad restoranima
Vreo je vazduh gluh i plah.
I povicima, tim pijanima,
Vlada proletnji, truli dah.

Daleko, gde je prah uličarski,
Nad dosadama vila svih –
Jedva se  zlati perec pekarski
I čuje dece plač taj tih.

I svako veče, u osamama,
Zabacujući cilinder –
Po jendecima šeće s damama
Već isprobani kavaljer.

Čkripe jezerom tu onoliko
Rašlji i bruji ženski cik.
Disk se u nebu na sve navikô
I besmisleno krivi lik.

Jedinog druga – u noć pijanstva –
Iz moje odraz sja.
I vlagom trpkom, punom tajanstva,
Ošamućen je kô i ja.

Tu sluge pokraj blizih stolića
Sanjivo trče pored nas.
I pijanice, s okom kunića,
Viču: „In vino veritas!“

I svako veče u nas naznačen
(Ili to samo sanjam sve?):
Stas devičanski, svilom uhvaćen,
Po maglovitom oknu gre.

Lako, prošavši međ opijenim,
Bez saputnika bilo kog –
Sa mirisima nekim maglenim
Kraj prozora bi sela svog.

I veju drevnim praznoverjima –
I gipka svila u nje sva
I taj njen šešir s crnim perjima,
S prstenjem uska ruka ta.

I okovan tom čudnom blizinom
Gledam za crnim velom tu.
K kô da vidim: s divnom daljinom
I začaranu obalu.

Gluhe su tajne mi poverene,
Nečije sunce – dato, gle.
I kutke duše unezverene
Potapa trpko vino sve.

Nojeva perja što se savila –
Ljuljaju se u mozgu mom.
I oči dna, pune plavila,
Cvetaju onom obalom.

Duša za blago ima skrovište,
A ključ taj imam tek ja sâm.
Ti imaš pravo, o, čudovište:
Istina je u vinu, znam!